На посиделки Перепелкин больше не ходил, да они и сами как-то распались: кто-то ушел в армию, кого-то посадили, кто-то занялся непонятными делами. Однажды в ноябре Перепелкин встретил Юрку и рассказал про свой поход в библиотеку и про Наташу.

— Ха! — ухмыльнулся тот. — Наташку все знают, кроме тебя. Она с виду такая тихоня, лягушка лупоглазая. А на самом деле…

Тут он начал перечислять парней, которые за ней ухлестывали и, судя по его рассказу, небезуспешно. Перепелкин прервал друга, заявив, что ему надо в спортзал, и ушел.

Ему и правда надо было в спортзал — Перепелкин записался в волейбольную секцию, чтобы хоть как-то занять время. В тот вечер он выпрыгивал над сеткой и так лупил по мячу, что соперники не принимали его удары, а старались защититься от них. Тренер сказал, что у Перепелкина что-то пошло или на него что-то нашло.

После тренировки Перепелкин вышел на улицу, где ветер гонял последние листья по тротуарам, и почувствовал, что ему обязательно надо напиться. Он шел вдоль домов, где уже горели окна, смотрел под ноги и повторял имена парней, перечисленных Юркой. Вскоре Перепелкин понял, что стоит возле библиотеки. Он заглянул в окно и увидел, что Наташа сидит на своем месте одна, около нее никого не было. Это его слегка успокоило, и Перепелкин отправился домой.

Метания Перепелкина

— Да… — сказал мне Перепелкин. — Как бы хотелось вернуться в те времена и шепнуть на ухо тому обалдую, каким я был, что надо делать, во что верить, чем дорожить… Только вряд ли он кого тогда послушал бы. Ведь жизнь моя в те времена была черно-белая. Хорошо или плохо. Сволочь или отличный парень. Дура или нормальная девушка. Ну и так далее…

— Это проходит, ты сам знаешь, — сказал я. — Ты так и не решился встретиться с Наташей?

— Щас расскажу! — кивнул Перепелкин и продолжил.

Он мысленно метался между рассказом Юрки и огромными глазами Наташи, в которых он видел грусть, а не разгул. Тот парень в «аляске»… Перепелкин уже давно придумал, что это последний посетитель библиотеки, который просто рассказывал о содержании прочитанного журнала. Перепелкин сам чуть не начал читать скучные книги, о которых слышал от родителей и их знакомых. Была цель — отыскать тему для разговора с Наташей. Иначе он не мог найти ни одной точки, где они могли бы пересечься. Ну не вести же ее в кино, чтобы там хватать за коленки? Угостить ее портвейном в подъезде… Это уж совсем ни в какие ворота. Впрочем, более культурный поход в кафе тоже отменялся — на это у Перепелкина не было денег, а еще он боялся, что там им не о чем будет говорить.

Юрку Перепелкин встретил через пару недель, и тот сам начал разговор про Наташу.

— Выбрось ее из головы! — категорично заявил Юрка. — Я же вижу, что ты о ней думаешь. Только вот слышал, что ее мечта найти богатого жениха, бросить работу в библиотеке и начать путешествовать по курортам и красивым городам. Оно тебе такое надо? К тому же она старше тебя на пять лет!

— Откуда ты все про нее знаешь? — спросил Перепелкин.

Юрка замялся.

— Я как-то сам за ней ухаживал. Думал, так, легкие отношения… Но она меня отшила, сказала, что ей нравятся мужчины, которые старше нее на пять-десять лет!

— Да ты что! Ей нравятся старики?

— Ей нравятся богатые и независимые. А твои финансовые возможности зависят от доброты твоих родителей.

Юрка потрепал Перепелкина по плечу и ушел. А Перепелкин пошел в библиотеку. Теперь он знал, о чем разговаривать с Наташей.

Опять в библиотеке

Промозглый темный ноябрьский вечер. Дождя нет, но в воздухе ледяная сырость, от которой нет спасения. Перепелкин стоял у окна библиотеки, дрожал от холода и ждал, когда два пенсионера закончат рассказывать Наташе о содержании прочитанных журналов. Наконец Наташа осталась одна и стала разбирать книги, сваленные в корзину на тележке. Перепелкин сделал глубокий выдох, растер лицо руками и открыл дверь.

— Ой, — улыбнулась Наташа и села за свой стол. — Мороз Красный Нос пришел!

Перепелкин потрогал нос и улыбнулся.

— Это не мороз. Я же говорил: вино, женщины…

— У тебя такая интересная жизнь, а ты в библиотеку приходишь! Тут ни вина, ни женщин.

— А ты?

Они в этот день как-то незаметно перешли на ты, и им обоим это нравилось.

— Тут я не женщина, а ответственный работник!

— А когда ты станешь женщиной?

— Через полтора часа, не раньше.

— И потеряешь хрустальный башмачок?

— Ни-ко-гда! Но вот вместо кареты с лошадьми точно будет тыква с мышами. Или ты сказочный принц на белом коне в триста лошадиных сил?

— Нет, у меня одна сила.

Перепелкин с удовольствием напряг руку и дал Наташе пощупать мускулы.

— Ты крепкий! — оценила Наташу силу Перепелкина. — А ты решил, что будешь читать?

Перепелкин отрицательно покачал головой:

— Я не буду брать у тебя книги.

Наташа рассмеялась.

— Представь пустыню Сахара…

— Ну? — представил Перепелкин.

— Солнце палит, жарко! И на вершине далекого бархана находится кафе, где продают холодный лимонад и мороженое.

— Ну? — снова представил Перепелкин.

— И вот ты, изнемогая от усталости и жажды, идешь с бархана на бархан, с трудом взбираешься на последний, открываешь дверь в кафе и говоришь…

— Чего? — заинтересовался Перепелкин. — Мне ванильное? Три шарика?

— Нет, — засмеялась Наташа. — Ты говоришь, что тебе тут ничего не надо и уходишь!

— Не понял, — сказал Перепелкин. — А зачем тогда приходил?

— Вот это я у тебя хотела спросить. В такую погоду плестись в библиотеку и сказать, что книги тебе не нужны?

Перепелкин сначала захотел обидеться и уйти, но потом сделал три глубоких вдоха и выпалил:

— Я хотел тебе сказать, что у меня теперь есть цель в жизни!

Наташа поставила локти на стол и стала внимательно смотреть Перепелкину в глаза. Перепелкин молчал.

— Ну? — подбодрила его Наташа.

— Я хочу стать богатым, чтобы моя жена могла ездить по курортам и красивым городам!

Наташа молчала. Перепелкин почувствовал, что ему срочно надо вытереть нос. Платка в кармане не оказалось. Шмыгнув носом, он продолжил:

— А потом ей надоест путешествовать, я куплю ей большой письменный стол, вот такую лампу, как у вас, она будет сидеть за этим столом и писать книгу о своих путешествиях.

Наташа вынула носовой платок, промокнула уголки глаз и спросила:

— А когда ты разбогатеешь?

Перепелкин вздохнул.

— Я пока только цель определил. Сроки — это потом.

— Твоя цель сделать жену счастливой? А ты сам что хочешь?

— Мне ничего не надо… Я привычный к скромности.

— А как же вино, карты, женщины?

— Придется всем пожертвовать.

Наташа замолчала и стала смотреть в темное окно, за которым шелестел замерзающий дождь.

— Я не знаю, зачем это тебе сказал. Просто хотелось.

Наташа кивнула, не сводя глаз с окна. Перепелкин постоял и пошел к выходу. У двери он оглянулся. Наташа смотрела на него, не мигая.

— Ты запомни, что я сказал! Так, на всякий случай.

Наташа кивнула, и Перепелкин вышел на улицу.

Разговор с автором

— Ну ты прямо в угол себя загнал! — сказал я.

Мы сидели за столом на берегу озера под большим дубом и пили пиво. Перепелкин задумчиво смотрел на волны, которые ветер гнал к берегу.

— Ведь мужчина должен выполнять свои обещания перед любимой.

Перепелкин сделал большой глоток и тихо спросил:

— Да, конечно, а если не получится, то что? В петлю?

— Нет, в петлю — это трусость. Но надо до последнего дня стараться.

— А если любимая пошлет тебя куда подальше?

— Тогда ты свободен!

Перепелкин среагировал мгновенно:

— Но есть хитрый ход. Сделать так, чтобы тебя послали — и ты тоже свободен.

— И такое возможно. Но ты сам понимаешь, что это…

— Понимаю…

— Есть еще вариант, что женщине безразлично, что ты там наобещал.

— Да, тогда ты свободен с самого начала. Чтобы ты ни обещал, все это просто звуки. Как шипение пластинки.

Теперь мы